Я шёл подавленный, съедала боль обида!
И чувствовал прилив тоски большой,
И вдруг увидел я в коляске инвалида,
Сидящего с протянутой рукой…
Но был он неприступен и надменен,
Как будто не обиженный судьбой,
И я почувствовал, что больше не уверен…
Нет никакой трагедии со мной…
Я чувствую, что очерствел душою,
В извечной суете неотложимых дел…
И думаю, что надо говорить с собою,
Иначе я вступлю с душою в беспредел!
07.03.2002 Андрей Аношкин
|
