Средняя Азия. Лето. Военный городок на окраине столичного города. Часть небольшая - отдельный батальон, поэтому все друг друга знают, как облупленные. Да и то: четыре пятиэтажки разместились прямо рядом с КПП (контрольно-пропускной пункт - для тех кто не знает, а покороче - вход, точнее один из входов на территорию части). В пятиэтажках живут семьи офицеров и прапорщиков. И только у командира квартира в городе.
Командир - это отдельная песня. Как так получалось - неясно, но почти все командиры, где мы служили, были какими-то эпическими личностями. Нынешний - высокий, дородный, морда холеная, глаза бл..., ну, это, женщин, короче, любит. Но жены боится смертельно! Жена - аккуратная, то есть не разожравшаяся бабенка с ядовитым блондинистым цветом волос. Завивка - ну это как и положено. Иногда, для пущего фасона, является на собрания части в париках. По образованию она медсестра, молодые офицершы почти все с высшим образованием. Командиршу это напрягает. Кроме того молоденькие офицерши еще и прехорошенькие иногда, а это уже вызов. Поэтому командирша не снисходит до общения с народом.
Говорить командир обожает. При этом он впадает в транс: получает удовольствие от собственного ума и голоса. Модулирует он мастерски: начинает чуть слышно, так, что даже дышать народ боится, чтобы не пропустить слова. Постепенно голос нарастает. И тут уж как карта ляжет: может просто поорать басом, а может дойти до высокой трагедии.На словах "партия и правительство" голос у командира может предательски дрогнуть, что означает для подчиненных личную сопричастность командира к указаниям руководства. И рассказывает он подчиненным на каждом совещании об их неукротимой лени, профессиональном ничтожестве, патриотической импотенции. Любимые высказывания командира все знали наизусть, особенно трогал народ следующий афоризм командира:"Жены у вас - хорошие (кто проверял жен на "хорошесть" - Бог весть?), командиры у вас - хорошие,(ну, кто бы тут сомневался!)- ищите недостатки в самом себе!"
Молодые офицеры знали слабость командира и самые умные во время его речей строчили в тетрадях - записывали каждое слово. Командир, видя это, переставал частить и давал возможность зафиксировать свои перлы для вечности. "Писаки" удостаивались поощрения.
"Жена- надежный тыл офицера. Слепоглухонемая - идеальная жена для офицера."
"С тещей умный офицер заключает пакт о ненападении и держит её на расстоянии трех суток езды". Эти высказывания командира написали красивым почерком на ватмане и повесили в ленинской комнате. Замполит по прозвищу "говорящая голова" увидев эту самодеятельность очумел. С одной стороны - слова командира. С другой - не положено, тут висят высказывания классиков марксизма-ленинизма, материалы партсъездов!
-Кто повесил? Кто разрешил? Это вам ленинская комната или курилка при сортире?-
-Не могу знать, товарищ майор, при заступлении на пост уже висело!" - доложил дневальный.
-Прикажете перевесить рядом с сортиром?-
-Пошел вон, дурак!-
-Разрешите идти, товарищ майор? -
-От же идиоты! Заработаешь с ними себе чирей на всю жопу!-
Рано утром побежали по квартирам офицеров и прапорщиков солдатики передать команду "Сбор!" Через 3-5 минут с лестниц стали скатываться полусонные офицерики, на ходу застегивая гимнастерки, поправляя ремни и планшеты. Еще через час, получив вводные, а офицеры получив личное оружие, поротно часть выехала на учения. В части остались несколько офицеров, которых перевели на казарменное положение. В городке началась сонная жизнь: мужья на учениях, многие жены не работают - сидят дома с маленькими детками, торчат себе бабенки на улице, готовить к мужниному приходу не надо. А много ли надо бабенке с мелкими детишками? Болтают о своих женских секретах, передают друг другу советы как вылечить сопли или кашель у ребятни, делятся рецептами и стараются выведать у оставшихся в части офицеров когда кончатся учения.
На третий день женщины заметили что-то неладное: с сиреной к части подкатила "Скорая", кого-то вынесли на носилках и срочно погрузили в машину. С воем она умчалась, а офицеры бегали мимо баб и никто не говорил, что же произошло. Наконец Верка вызнала и, не держась на ногах от хохота, стала рассказывать бабам о происшествии в части. Да ее чуть не прибили, пока она икая и захлебываясь в соплях от смеха выложила все.
Дело было так. Был в части молодой офицер-холостяк Пашка. Странноватый он был парень, чудаковатый какой-то. На учения его не взяли, поручили ему с солдатиками осуществлять охрану части на время учений. Так вот этот Пашка зачем-то сунул пистолет в карман и пошел в сортир по серьезному делу. Что уж там произошло - никто не знает, но нечаянно выстрелил пистолет у Пашки и прострелил ему одну из двух весьма нужных деталей. Срочно доложили командиру о происшествии, сам -то он был на выезде, на учениях. С матюгами командир приказал всем офицерам немедленно сдать личное оружие.
Когда часть возвращалась с учений выглядело это так: бабенки всегда хоть за день узнавали о приезде мужей. Квартиры были надраены, обеды приготовлены, жены с нетерпением ждут кормильцев. Мужья шли грязные, пропыленные с учений. Детишки побольше с визгом бросались к отцам и те несли их домой, уставшие, сдерживающие гордость от выполненного долга. Жены суетились, давая возможность мужьям вымыться, поскорее сесть за стол. Пиво или запотевшая рюмашка ждала защитника Родины.
В этот раз была просто катастрофа. Мужики, как всегда грязные и пропыленные, не могли идти по улице к домам. Бабы выстроились в шеренгу и каждого вопрошали: а все ли он несет в дом или недокомплект имеет? Хохотали, ведьмы, как сумасшедшие. И с каждым повторяли эту процедуру. Мужики, предупрежденные о бабьих издевательствах, пробирались к дому вдоль стен, прячась за кусты. Мало кого это спасло. Такого уничижения защитники Родины от своих баб еще не видели. Но и возразить им было нечем!
-Ну, Пашка! Погоди, сученок, выйдешь из больницы - мы тебе припомним этот позор!-
*******
Витька всегда умел хорошо устраиваться. Ладил с начальством. Алка- его жена, в любой момент могла накрыть на стол, для дорогого гостя и бутылочка коньячка припрятана и закуска не слабая будет подана. И хозяйка ласково встретит гостя, и невзначай нагнется в коротеньком фасонистом халатике, и пуговка всегда лишняя сверху расстегнется нечаянно.Так что подпитого начальничка то в жар бросит, то в холод. А Витька дело знает: главное служба, а от Алки не убудет. Все равно за ее хвостом уследить он не мог, так тут хоть польза ему, а значит и ей, семья ведь они, ячейка так сказать.
В военном городке все тайны на виду. Алка свои похождения не очень-то и скрывала. Многие смазливые офицерики были осчастливлены ею. Над Витькой, конечно, подсмеивались за глаза. Он это чувствовал и поэтому сам не упускал случая поржать над кем-то послабее себя.
А тут представился такой случай! Володька Перов вернулся из отпуска и по издевательской логике штабистов тут же заступил в наряд дежурным по части. Свой пистолет он сдал перед отпуском под расписку. А тут - воскресенье, штабные не работают и велели Володьке взять на это дежурство любой пистолет офицеров, которые находятся в части. Не глядя Володька взял первый попавшийся пистолет.
Ох как тяжело выходить на работу после отпуска, а тут еще сразу такой сумасшедший денек- воскресенье. Офицеры отдыхают и все проблемы части сваливаются на дежурного. Забегался Володька. То прибежали доложили, что во второй роте у солдата похоже приступ аппендицита, распорядился срочно вызвать врача части. То наряд на кухне что-то напортачил, то командир части звонит, проявляет отеческую заботу - доложи ему, ну, короче, хлопот полон рот. Почти без сна сутки на ногах.
Здание штаба, где находился дежурный по части, не имело своего благоустроенного туалета и штабисты либо бегали в туалет уличный, или в казарме были нормальные туалеты, но до казармы Володьке было некогда бежать, а тут приспичило, спасу нет! Дежурство шло к концу, скоро меняться уже, надо все подогнать. И побежал Володька в уличный, а это, пардон, помост с дырками в полу. Как он расстегнул кобуру - не знает, но только пистолет из кобуры юркнул в яму, только брызги взлетели! Мать-перемать-перемать!!!
Это же катастрофа! Как пистолет добывать, а другого пути просто не было: или сам стреляйся насмерть хоть из огурца, или сдай пистолет после дежурства! У Володьки в глазах потемнело! Что делать? Побежал в свое отделение, собрались солдатики, сделали из проволоки крючья, легли на пол и давай шарить ими в яме! Вот уж, бедные, все надышались вонью. Володька и себя не жалел, лежал и шарил, пока рука не отсыхала, тогда его кто-нибуль сменял. Сколько провозились - Бог весть, но повезло, подцепили и вытащили пистолет. А от него вонизма- Матерь Божья!
Побежал Володька отмывать пистолет в казарму. А это же уже понедельник, дежурство-то суточное, все офицеры на работе. Слухи в части быстрей молнии летают. Ну все и собрались, в комнату не входят, воняет, а из-за дверей зубы скалят. Володька уже пистолет разобрал, сколько не отмывает его мылом - прет от него - сил нет.
А пуще всех изгаляется Витька! Уж он сто раз спросил как это умудриться, чтобы пистолет выпал, и просил написать инструкцию по выемке пистолета из ямы и методику отмывания его от дерьма. Затравленный Володька не обращал внимание на шутников, но Витька достал его: Володька вдруг поднял на него глаза и как заорет:" А ты-то, ч(м)удак, чего веселишься? Пистолет-то твой! Вот ты и будешь теперь вонять вместе с ним!" Тут уж народ от хохота ползком расползался при виде Витькиной рожи.
*********
Иван Иванович в нашей части начпрод, то бишь начальник по продовольствию. До пенсии ему уже рукой подать, служба давно осточертела. Никого и ничего он не боится, так как работу свою знает и претензий у командования к нему нет. Ни для кого в части не секрет, что после обеда майор принимает на грудь и старается спрятаться куда-нибудь с глаз командира. А тут приключился такой случай. Было это в начале сентября. А в Средней Азии еще жара бывает в такое время. Вот и в этот день было около тридцати градусов. К Иван Иванычу после обеда забрели два прапора. Оба они были в одном возрасте с майором и держались вместе, офицеры в части, кроме командования, - сплошь желторотые, что с них взять, какой с ними интерес у взрослых мужиков? Понятное дело - выпили, да что-то с закуской не сложилось, в жару тушенка в глотку не лезет. И решил начпрод угоститься солеными огурцами. Как раз недавно их засолили, так были почти малосольными, самая закусь под водочку в жаркий день.
А кто знает как в части солят огурцы? Так вот: в землю врыты такие круглые емкости, над землей они на пол-метра выступают. И глубиной они метра два, а диаметр - метра три. Иван Иваныч и нагнулся над емкостью, стал рукой вылавливать огурцы. То ли подскользнулся, то ли голова закружилась от жары и принятой уже водочки, только не удержался он и нырнул в чан. Да стал тонуть, сапоги-то моментом его на дно потянули. Орет: "Мать-перемать, где народ? Кто дежурный?" Услыхали его прапора, прибежали, за руки ухватили, вытянули из чана, а у майора то укроп с уха свисает, то огурец в кармане застрял. А уж рассол с него льется - водопадом. Что делать? Надо как-то из части выбираться, да к дому рулить. Снял с себя одежду, отжал, из сапог рассол вылил, напялил на себя мокрятину: ну как тут через всю часть пройдешь? Прапор сообразил, притащил майору плащ-палатку. Завернулся он в нее и бегом из части. Ну и на счастье столкнулся лоб в лоб с командиром. У командира глаза по блюдцу: в этакую жару майор завернулся по уши в плащ-палатку!
-Товарищ майор! Что это у Вас за форма одежды?-
-Товарищ подполковник! Да что-то знобит меня, вот бегу домой, температуру измерить! Разрешите идти?-
-Так что ж ты, майор, домой идешь, а не в санчасть?- очумел командир. И тут до него донесся аромат малосольных огурцов, как майор не старался держаться подальше от командира, уж больно запах ядренный, солили огурцы на совесть, для себя!
Понял командир, что тут что-то не так, пока майор стоял - под ним лужица натекла, да не стал вдаваться в подробности. Отпустил начпрода. А уж всю оставшуюся дорогу майор бежал домой и матерился так на всех встречных, что часть еще неделю хохотала. Никто ж не упустил случая поинтересоваться плащ-палаткой в тридцатиградусную жару и огуречным духом от товарища майора.
Спасибо за улыбку! Наши отцы-командиры дурили, но не были уж совсем продажными, это правда! Армия была больше похожа на армию и хоть какие-то представления об офицерской чести - были!