"Я, увы, не Гоген, но хотела бы жить на Таити,
Рисовать Вайрумати и прочих красавиц с плодами.
И чтоб полураздетый коричневый тамошний житель
Мне любовь подарил на соломенном ложе в вигваме.
Молодой таитянин со смуглой упругою кожей
(Был Гоген не дурак, я за это могу поручиться)
Распалил бы пожар на соломенном крохотном ложе,
И в горячую ночь я б завыла влюбленной волчицей.
Девять месяцев лунных носила б я счастье под сердцем -
Плод любви и надежды в моих недоступных глубинах.
А как только Луна стала б долькою желтого перца,
Я б, на боль наплевав, родила долгожданного сына..."
Я, увы, не Мичурин, но мне бы уехать в Гайану -
И пожить средь красавиц с упругою смуглою кожей.
Если вдруг заболею - к врачам обращаться не стану -
Нарисую туземку. Раз пять. На соломенном ложе...
Я уеду домой, а мулатки с плодами под сердцем,
Словно стая влюблённых волчиц под вечерней зарёю,
Вновь мечтая вкусить моего красно-жёлтого перца,
Виноградную косточку в тёплую землю зароют.
Я пожил средь красавиц с упругою смуглою кожей Ночь одну. А теперь я в котле, нашпигованный перцем. Кто же знал, что, побыть разрешая с собою на ложе, Те мулатки наутро съедают нахальных пришельцев...
Понимаю, что главное, это скрещение видов... Тут, конечно, Мичурин подходит, природы мучитель! Ну, а ежели всё же попроще - опять про либидо, тут бы нужен Миклуха-Маклай - он метисов родитель.
Носороги, жирафы и львы кукарекали глухо, А двугорбый питон заглушал их заливистым лаем, В час, когда таитянка застукала дома Миклуху, На соломенном ложе лежащим в обнимку с Маклаем.
"Не успела блондинка захлопнуть на «Боинге» дверцу" - Эту песню мулаты в Гайане поют и поныне. Бил десятый мулат (в переводе) по синему перцу, А последний стучал босиком по коричневой дыне ))
Помидорная долька опять мне щекочет усы. Не даёт успокоить больное моё самолюбие. Я могла б в недоступное лоно, и даже трусы, Пропустить пару строчек любви, словоблудия.
Мне рожать уж пора, подоспело святое зачатие. Прогорела солома свидетель мистической сцены. Я волчицей жую приготовил Гоген мне зайчатину. Мы вернулись в Тамбов по законам простейшей дилеммы. : -)
С ней я в мыслях кружился уже пол-часа в ритме вальса, На иголках был весь, ну, как будто бы, в попе есть шило. А она, подняв руку, сказала: "Свободная касса"! И я понял: родить сможет мула лишь эта кобыла...
Я вернулся с Гайаны, где отдых был сладок и долог, Где ласкал на соломе безотказных туземок-подруг... А теперь избавляет от последствий любви венеролог, Не хотел обращаться, да кто же излечит недуг?))