Над селом летели гуси, видно в тёплые края,
над амбаром тёти Дуси, утром, но не со сранья,
бабы сыты и здоровы, на дворе победный май,
куры, свиньи и коровы, благодатный в общем край,
слева пруд, подальше роща, между ними сельсовет,
"сараюха", скажем проще, почитай полсотни лет...
Я о чём? Опять сначала... ( помешал мне дед Евсей ),
словом в небе пролетала стая лапчатых гусей -
"белощёких", "краснозобых", "нильских", я не знаю сам,
пили мы с Евсеем оба, кто за что, а я за "дам",
он с утра опохмелялся, я с Евсеем заодно,
он в колхозе "напахался", я "ловил" глазами "дно",
он до выпивки охочий, форы мне давал "телку",
в сорок пятом между прочим, "правил" в авиаполку,
в небе гусь ходил кругами, словно пьяный "таракан",
справил он нужду над нами, прямиком ему в стакан,
дед воскликнул - "Donnerwetter, это надо же в "Агдам",
так сказать "бабло" на "ветер", "испоганил" 300 грамм,
а вот я когда в апреле отбомбился мимо цели,
под огонь попал зениток, в медсанбате три недели..."
Мы разлили, что осталось ( приоткрыт поскольку рот ),
ну а гусь помедлив малость, вновь пошёл на "разворот",
"штопор", "крен", "петля" и "бочка", с разворотом на "таран"
и на "бреющем"..., здесь "точка"... Нет, осечка, не в стакан.
Дед одёрнул ветхий китель - "Помню как сейчас, атака,
наш подбитый истре***ель..., хорошо "кладёть", "собака!"
Он не слыл у нас болтливым и за столько лет лишь раз,
на меня взглянув пытливо, проронил лишь пару фраз -
"Плен, мы шли из медсанбата...", головою покачал,
улыбнулся виновато и надолго замолчал...