Все мы ищем чего-то средь мути и мрака...
Будоража поросшие маком курганы
Археолог искал, где зарыта собака -
А копались одни половецкие ханы.
Да и те попадались всё реже и реже,
И его в промежутках догадка свербила -
То ли в общем и целом история брешет,
То ли летопись - дело писучих дебилов?
То, что всякая сущность во многом двояка,
Подтверждал притворявшийся мирною клячей
Зверь кентавр, нелюдимый и злой, как собака -
Хоть и в виде скелета, но тоже кусачий.
В голове рисовалась обидная штука:
Значит он, без оглядки на юные годы,
Ел собак на потребных для дела науках -
А они оказались не нужной породы?
И молился искатель, душою прекрасен,
Намекая на промысел божий при этом -
Но не слышал молитвы блаженный Герасим,
Или слушал и ведал - но мешкал с ответом!
Может, он вразумлял, что такое бывает,
Намекая по-братски, что квас - не водица:
Летописное "Псица летае и лае" -
Лишь описка писца, и относится к птицам?
И от этих открытий беднягу крутило,
И ночами, себя ощущая погано,
Он трагически выл на ночное светило
Средь седых ковылей на вершине кургана!
Рубя по курганам алеющим маки,
Пынял разнотравье: чабрец, ковыли.
А зимнею ночью залез на чердак и
Курил сладко пахнувший лист конопли.
А что не курились, на писчую шли!
человечество свыкнется с жизнью собачьей, и забудется сущность людская навек, что создателем мир этот нам предназначен, и, что некогда гордо звучал - "человек".
дыбом шерсть нам поднял пандемический вирус. нам заткнули намордники рты и носы. и, хоть мазаны мы одинаковым миро, но живём в этом мире не лучше, чем псы.
телеса наши неумолимо убоги, с этим нам при раздаче отнюдь не свезло. абсолютно не развиты задние ноги, чтоб из вздыбленной шерсти вычёсывать блох.
изменить априорную поступь событий, повернуть время вспять не дано никому. примиряется люд с новоявленным бытом, с незавидной судьбой пресловутой му-му.
Времена и властители с нами не ладят - Притворяясь унылою злою судьбиной Никогда, ни за что по головке не гладят - Только кое-кого, по горбине дубиной!