ЛЖЕПРОРОК СПИНОЗА О СЧАСТЬЕ (ч.2)- Смешные философские публикации- Новости сайта- Моголь- ХОХМОДРОМ

5.
      Таким образом, из заявленных атрибутов Бога мы готовы признать только один: «протяженность», а в переводе с философского морока, просто физическая «материя». Но и тут Спиноза находит возможность повторить за Голохвастовым его: «Да. Да! Но нет». Он никак не может понять, как бесконечная субстанция способна порождать конечную «протяженность». Чтобы как-то выкрутиться из неудобного положения, он прибегает к стародавнему учению Гераклита о диалектических противоположностях. Из этой теории он выводит, что конечность борется с бесконечностью и в результате они обе побеждают. Об условиях взаимного перехода одного качества в другое, он, конечно, не говорит. И правильно делает, поскольку пришлось бы врать, как это делал Гегель.
      На самом деле бесконечность легко переходит в конечность посредством геометрии кругового движения при завихрении эфира, или энергии. Так образуется шарообразная частица материи. При этом бесконечность никуда не девается. Ведь вращение энергии остается бесконечным. В случае же остановки вихревого движения, например, по причине недостатка энергии, элементарная частица просто сворачивается в точку «ничто» и исчезает. Из таких элементарных частиц и состоит пресловутая «протяженность». Правда, наша модель первоосновы материи принимается не всеми физиками, но тем хуже для физиков.

6.
      Однако наличие атрибутов в концепции Спинозы еще не объясняло всего разнообразия природы и идей. Поэтому Спиноза идет дальше, говоря, что из атрибутов образуются модусы, то есть, их формы. Такими модусами являются все вещества, предметы и мысли. И все они, разумеется, пребывают в Боге и подчиняются провиденью.
    Так наш философ вступает в очередное «рябое пятно». Ведь если причиной всего является Бог в виде всепроникающей субстанции, то эта высшая инстанция определяет все процессы бытия. Из этого Спиноза делает вывод, что мир и все в нем детерминировано, предопределено, все происходит по воле Бога. Но если в отношении детерминированности природы еще можно бы согласиться то, как быть с человеком, когда его действия зависят от провиденья? Разве такой человек может быть ответственен за свои поступки, и о каком его счастье может идти речь?
    В свете «креативной философии» этот каверзный вопрос решается просто. Поскольку сущностью животворящей энергии, или Высшего разума, является творчество с его принципами, то все в мире подчиняется этим принципам, что не исключает свободу творчества всего сущего и тем более человека.
    Но Спиноза находит другой выход из щекотливого положения. Он подтверждает бессилие человека перед судьбой. Зато это позволяет человеку не беспокоиться о своей роли в собственной истории. Напротив, ему следует принять волю Всевышнего как дар, и в этом смирении видеть свое счастье. А мешают этому ощущению высшего блаженства, по мнению Спинозы, всевозможные аффекты и страсти, присущие человеку.
    Однако здесь у нас, как-будто, снова рябит в глазах от очередного недоумения. Ведь если мысли человека являются модусами божественной субстанции, то откуда у него появляются страсти. Где их источник? Вот если бы, Спиноза поддерживал идею существования темных сил, происков и соблазнов дьявола, то с природой страстей все было бы понятно. Но Спиноза уверяет и доказывает, что двух субстанций не существует, и на этом основании отрицает наличие источника зла в мире. Напротив, он утверждает, что в божественной субстанции места дьяволу не предусмотрено. Иначе ее следует признать несовершенной.
    Напомню кстати, наша «креативная философия» признает существование «ничто», притом не только как источник зла и ошибок в творчестве человека, но и как необходимого условия образования самой «протяженности», а также и мышления.
    Но, похоже, Спиноза полагает, что «ничто» не может существовать, поскольку оно – ничто. Тем не менее, ошибки в сознании и деятельности человека он не исключает. Он даже учит: «Понятия, (или осознание того, что мы познаем о нас самих и о вещах вне нас) мы получаем или только через веру (происходящую из опыта или понаслышке), или через истинную веру, или посредством ясного и отчетливого познания… Первое обыкновенно подвержено заблуждению. Второе и третье хотя различаются между собой, однако не могут заблуждаться».
    Под первым родом познания Спиноза подразумевает некие «мнения», то есть, известное из разных источников информации, а также личный опыт, о котором он сообщает: «Другой, более сообразительный, не позволяет себе руководствоваться только услышанным, но производит испытания путем нескольких отдельных расчетов, и когда он находит, что они согласуются с правилом, он дает ему веру. Но и этот подвержен заблуждению, ибо как он может быть уверен, что опыт нескольких случаев может служить ему правилом для всех?».
    Как видите, ни о каком чувственном познании Спиноза не говорит, а речь идет все о том же осознании посредствам мышления.
    О втором роде познания философ сообщает: «Третий, не довольствуясь ни услышанным, ни опытом, допрашивает истинный разум, который при правильном употреблении еще никогда не обманывал».
    Это похоже на обращение к чувственному познанию, но общепризнано, что чувственное познание менее всего достоверно. Поэтому под разумом подразумевается все то же мышление, поскольку речь идет об умозаключениях.
    И наконец, четвертый тип познания Спиноза представляет как «имеющий самое ясное познание, не нуждается ни в чем: ни в том, что он услышал, ни в опыте, ни в искусстве умозаключения, так как он своей интуицией сразу видит пропорциональность во всех вычислениях».
    Как видно, эти знания Спиноза считает наиболее совершенными. Ведь тут разум постигает истину, благодаря своему единству с Богом.
    Высокое содержание истины в интуиции, как будто, подтверждают откровения различных пророков, оракулов и ясновидцев. Вот и Менделеев, как известно, открыл свою таблицу во сне. Да и сам Спиноза, очевидно, уверен, что именно интуиция помогла ему разработать свое учение. Но как бы мог Менделеев совершить прорыв в науке, не зная химии. А ее он изучал с помощью мышления. Что же касается Спинозы, то его трактат – лучшая иллюстрация того, что ошибки выводных знаний, определяют ошибки в интуиции.
    Так что, говоря об источниках ошибок в умственной деятельности человека, Спиноза несколько ошибался. Поэтому нам придется внести ясность в этот вопрос.

7.
    Чтобы говорить о разуме, важно понять, что такое логос. Если просто, то это сравнимо с расстановкой фигур на шахматной доске, где позицию определяет их взаимосвязь. Изменение положения каждой из фигур влияет на всю игру. Так что, каждый ход определяет обстановка на доске.
    Логос разума строится не случайным образом, а на основе, «креативных принципов творческой энергии». Присутствие этой разумной энергии в человеке мы называем душой. То, что философы называли «чувственным восприятием», на самом деле, является результатом решений разума, данные нам в ощущение в виде чувств. Знания, полученные в опыте без посредства мышления, наверное, несколько художественны и фантастичны, и потому могут быть в чем-то ошибочны. Зато они вполне божественны, поскольку являются плодами творчества разума, с его божественным началом. Все естественные реакции человека, в том числе и такие эмоции как удивление, интерес, гнев, отвращение, приязнь, ненависть обусловлены решениями «чистого разума».
    С появлением мышления картина ошибочных решений меняется. Установление причинно следственных связей с помощью логики влияют на решения разума, вносят в его логос новые данные. Между тем, эти знания часто ошибочны и ложны. Ведь они строятся посредством цепочки умозаключений, где множество неизвестных, сомнительных и ошибочных величин. Любое звено, содержащее ошибку, в этой цепочке дает неверное решение задачи. И мы знаем, хотя бы из опыта игры в шахматы, что, чем сложнее комбинация, тем выше прогрессия ошибки. Но ошибка в своей сущности и есть то самое «ничто», которое отрицает Спиноза. Ведь в логике ошибка невещественна и неестественна. Она не должна существовать. Но она может стать тем «ничто, которое ничтожит».
      Если разум без мышления строится по принципу логоса, то под влиянием мышления структура логоса может перестраиваться. В шахматах это выглядит так, как если на доске появляются новые фигуры, меняющие весь ход игры. Новые знания, представления и алгоритмы решений, вносимые мышлением в логос разума, способны нарушать его гармоничную связь с природой, приводить к неверным выводам и даже переформатировать логос, что может привести к тому, что все его креативные принципы превращаются в свои антиподы. Так в разуме возникают темные силы зла с его демонической логикой. И в этом случае интуиция играет дурную шутку с сознанием человека.
    Так что, интуиция – это вовсе не озарение, данное кем-то свыше, а результат того, насколько и как повлияли на естество разума сведения, полученные посредством мыслительной деятельности человека.
      Наличие «принципа преодоления» в системе креативных принципов разума подсказывает нам, что не все выводы мышления и знания усваиваются логосом нашего микрокосма. Например, как бы ни пыталось мышление доказать нам с помощью логики, что Ахиллес не догонит черепаху, мы уверены в обратном. То есть, иные нелепые представления легко опровергаются в разуме, благодаря его сетевой структуре знаний.
    Но есть другие сведения, известные, допустим, из сочинений Шопенгауэра, о том, будто все сущее в природе норовит подчинить и уничтожить ближнего. Некоторый жизненный опыт это вполне подтверждает, И потому вероятность доминирования этой идеи в логосе разума велика, что и будет отражаться в его интуитивных решениях.
    Конечно, мы имеем и приводим здесь самое примитивное представление о разуме человека. И нам остается только удивляться его творческим способностям, известным нам из сновидений. Кажется невероятным, что «серые клеточки» мозга могут создавать столь удивительные образы и события, которые разум выводит на экран нашего сознания. И это притом, что он же, разум, позволяет нам видеть и трезво осознавать реальную действительность. Это таинство его творчества и заставляет думать, будто он всего лишь посредник между сознанием человека и некими «высшими сферами». Отсюда и убежденность некоторых философов в том, что Бог все создает из «ничто», а значит, и истинное творчество – это сотворение из «ничето», или из идей, которые, в сущности, такое же «ничто».
      На самом деле, конечно, источником творчества разума является реальность. Есть даже мнение, что из видимой действительности разум творит свой особый мир с его природными ландшафтами, сущностями и событиями. Это соображение исходит из того, что чувства синтетичны, поэтому разум шифрует их в символах, доступных нашему сознанию. Во всяком случае, на присутствии такого «параллельного» мира в нашем микрокосме настаивают различные экстрасенсы, оракулы, ясновидцы, духовные учителя и наркоманы. Из этого «потустороннего» мира, по их мнению, исходят пророчества, откровения, гениальные прозрения и галлюцинации.
      Кстати, известно, что Кекуле открыл формулу бензола, увидев во сне змею кусающую собственный хвост. А Элиас Хоу изобрел иглу для швейной машинки, благодаря сновидению, где у телохранителей злобного тирана в наконечниках копий были пробиты отверстия.
    Многие люди обладают способностью видеть пришельцев из другого мира наяву. И бывает даже, что духовные сущности становятся участниками жизни таких «контактеров». Хорошо, если эти духи из породы добрых привидений, в виде богов, ангелов, фей или инопланетян. Но сознанию человека могут быть явлены и инфернальные сущности.
      Если исходить из того, что целью творчества является созидание прекрасного, то для разума более естественно сотворение идеалов гармонии, и в частности Бога. Поэтому происхождение образов из преисподней можно объяснить только ошибками в логосе. Наверное, это похоже на изменения в генетической цепочке генома человека, которые приводят к физическим отклонениям и уродству.
      Например, идеи Ницше, будучи встроенными в логос разума, вполне способны его переформатировать. Как вы помните, Ницше объявил, что Бог умер, и теперь идеалом человека является сверхчеловек с его бесконечным Эго и стремлением к абсолютной власти. Надо полагать, дух такого сверхчеловека, заняв место Бога в иерархии сущностей разума, прежде всего, поработит и уничтожит самого его «носителя», что, видимо, и произошло с Ницше.
    В Христианской религии считается, что причиной ошибок разума является мышление, определяющее процесс познания добра и зла. Оно-то, мышление, и позволило Адаму вкусить плод древа познания, что и стало «первородным грехом». Такое представление о мышлении кажется правомерным. Ведь потребность в мышлении возникает при наличии опасности и при необходимости исследовать ее источник. По сути, мышление – плод страхов и сомнений, и создано для познания зла. Это и определяет его диалектическую сущность.
       Однако, как мы знаем Христос, искупил «первородный грех», доказав, что мышление может быть поставлено на службу восхождения человека к Богу. Мысль, действительно может быть красивой и целительной, как бывают целительны молитвы и медитации. Да и ошибки способны приносить пользу. Так, пенициллин был открыт А. Флемингом, благодаря погрешности в опытах. А Чарльз Гудиер создал вулканическую резину после того, как по нечаянно уронил очередной образец на плиту… Однако это не отменяет того факта, что разуму приходиться противостоять агрессии мышления. И это противостояние тем успешнее, чем гармоничней его логос, и чем выше его творческая энергия.
      Подытоживая сказанное, повторю наш основной тезис.   Творческая энергия разума с ее креативными принципами является частью животворящей энергии Космоса. Называемая душой, она определяет в разуме человеке нравственное начало. Благодаря этому началу, человеку дано познать ту высшую истину творческого восхождения, которая воплощается в образе Бога.

8.
    Говоря о детерминированности всего во Вселенной, Спиноза, как будто, делает благое дело. Ведь сели человек не способен что-либо изменить в своей судьбе, то лучшее из того, что он может сделать, это осознать всесилие провиденья и пребывать в безмятежном состоянии духа. В этом выборе своего отношения к предназначению и состоит его свобода, а значит, и счастье.
    Но на самом деле Спиноза просто уничтожает традиционного Бога. Бог Спинозы совершенно невообразим. Мало того, что он должен заниматься созданием всех вещей, так он еще вынужден выстраивать и прослеживать все их связи, инициируя причины, определяющие конечные причины событий. Никакой разум, даже с самыми бесконечными возможностями мышления, о котором толкует Спиноза, не способен выполнить такую задачу. Притом, представляя Бога в виде разлитой в мире субстанции, и значит, лишая его телесности, Спиноза отнимает у человека объект поклонения. К кому должен обращать свои молитвы верующий, если у Бога нет никакого обличия? Да и какой смысл в этих обращениях, если молитвы не могут ничего изменить. Так что, говорить о «совершенстве» Бога Спинозы можно только в смысле «полноты» его неопределенности, как мы говорим: «совершенный болван».
      Между тем, природа дает нам образцы разумного решения вопроса о всевластии Бога. Например, в плодах и семенах растений содержится все необходимое для их развития в организмы. Этот механизм распространения видов флоры существует миллионы лет и, похоже, является универсальным и фундаментальным. И, если, как учит Спиноза «Бог во всем», то это вовсе не обязывает его заведовать всеми процессами. Достаточно воплощения его сущности в объектах. Когда же сущностью Бога является созидательное творчество, то это творческое начало и проявляется во всем сущем вплоть до атомов. В этом случае разум живых организмов не нуждается в руководстве высшими силами. Их разум сам решает задачи по достижении гармонии с внешней средой, сообразуясь с возможностями организма в данной среде обитания.
       Нет сомнения, что человек выделился из царства животных, благодаря высокой степени своих творческих способностей. Поэтому в его разуме более всего должны проявляться «креативные принципы», где главную роль играет любовь. Но тогда ему должно быть свойственно создавать в своем воображении идеальный образ, красоты и гармонии, то есть, Бога. Обращение к такому Богу вовсе не бессмысленно, поскольку, поселенный в логосе микрокосма образ идеального творца способен влиять на жизнь человека средствами разума, возможности которого, кстати, до сих пор не изучены. При этом, свободы человека не ограничиваются. Но его судьба во многом зависит от его творческих способностей и их реализации.
      Впрочем, отличить подлинное творчество от иных процессов деятельности человека в наше время довольно трудно. И если во времена Спинозы предполагалось, что человек находится под патронажем и надзором Бога, то нашего современника трудно убедить в существовании Всемогущего и Вездесущего Господа.
      Поэтому наша философия призвана к тому, чтобы вернуть человечеству веру в его нравственное начало и в способность его разума творить естественного Бога. Мы утверждаем, что подлинное творчество, прежде всего, нравственно, чем и отличается от всякого другого действия. Иначе ведь и преступление Герострата можно признать творчеством.

9.
   Однако вернемся к трактату Спинозы о счастье.
   Разумея судьбу как неизбежность, Спиноза, предлагает с благодарностью принимать все, что она дарует в результате промысла субстанции. А все, что мешает ощущению счастья человеком, так это его негативное отношения к вещам и явлениям.
      «Ни вещи, ни действия не бывают хороши или дурны, - рассуждает Спиноза. - Следовательно, хорошее и дурное не находятся в природе.- Хорошее и дурное не что иное, как отношения, и нет сомнения, что они должны считаться мысленными сущностями».
    Но позвольте! Разве на трезвую голову мы можем с этим согласиться? Допустим, к вам ползет ядовитая змея. Почему это вы должны считать ее какой-то «мысленной сущностью». Ваш страх, отвращение, неприязнь, ненависть будут совершенно естественной реакцией на рептилию. И конечно, в условиях приступа столь негативных чувств трудно быть счастливым.
    Раздражителей, вызывающих у человека чувство опасности и страха, в природе и социуме не счесть. Соответственно, и ассортимент соответствующих аффектов достаточно велик. Кроме ненависти, отвращения, неприязни, Спиноза упоминает гнев, ревность, угрызения совести, раскаянье, скорбь, печаль и пр. И каждый из этих психических феноменов он пытается рассмотреть с точки зрения их обоснованности. Ведь, как считает Спиноза, многие из них возникают просто из мнения. Но мнения могут быть ложными. Например, мнение о том, что змеи опасны, неверно в отношении ужа. Такие мнения, разумеется, являются результатом незнания. Из этого следует, что причину раздражения следует знать. И Спиноза предлагает хладнокровно разобраться в реальности объекта раздражения, очевидно, исходя из формулы: «Не так страшен черт, как его малюют». Но в любом случае главным объектом его исследования являются сами страсти. Он, например, говорит:
   «Из ненависти происходит печаль, а когда ненависть велика, она вызывает гнев. Последний не только, подобно ненависти, ищет, как бы избежать ненавистного, но при случае стремится также уничтожить его. Из этой великой ненависти происходит и зависть. Из отвращения же происходит также некоторая печаль, так как мы стремимся избавиться от чего-либо, что, существуя, всегда должно иметь свою сущность и совершенство.
    Из сказанного легко понять, - продолжает Спиноза, - что, правильно пользуясь своим разумом, мы не можем питать ненависти или отвращения к какой-либо вещи, так как мы таким путем лишаемся совершенства, присущего всякой вещи. Мы видим также разумом, что мы никогда не должны питать ненависти к кому-либо, так как мы должны изменять к лучшему все существующее в природе, если мы хотим чего-либо от этого ради нас или ради самой вещи. А так как совершенный человек есть лучшее, что мы познаем в настоящее время или имеем перед нашим взором, то, как для нас, так и для всякого отдельного человека, гораздо лучше стремиться всегда привести людей в состояние совершенства. Ибо лишь тогда можем мы получить от них или они от нас наибольшую пользу. Средство к этому – питать на их счет всегда такие мысли, каких все время требует от нас наша добрая совесть и чему она нас учит; ибо она никогда не влечет нас к нашей гибели, но всегда к нашему благу».
    Подобного рода инструкциями Спиноза сопровождает все изучаемые им страсти. Быть может, человеку, стремящемуся к совершенству, такие наставления полезны. Но попробуйте человека, угодившего в змеюшник, убедить в том, что он вполне будет счастлив и совершенен, если не станет испытывать отвращения к змеям, а начнет «изменять к лучшему все существующее в природе».
    Справиться с аффектами не так-то просто. Хорошо, если источник их мнимый. Тут человек может «правильно воспользоваться своим разумом», как советует Спиноза. Но как относиться к явному злу, опасности, агрессии внешнего мира, к подлинным своим несчастьям?
    Как-то один философ пытался мне доказать, что нищий счастливее богатого. Это, якобы, следует из того, что нищий способен извлекать удовольствие из самых мелких подарков судьбы. Богатый же пресыщен благами, и потому он к ним более равнодушен. Тогда я предложил своему визави сравнить счастье богатого и нищего с точки зрения количества несчастий в их жизни.
    Пожалуй, будет справедливо сказать, что счастье человека обратно пропорционально количеству его несчастий, особенно таких, как смерть близких, болезни, голод, нищета. Конечно, и к таким несчастьям можно относиться стоически, возложив всю ответственность на судьбу, но возможно ли при этом испытывать чувство счастья? А что если возможно?
            (продолжение следует)