Ты помнишь наше с тобой первое свиданье?
Я, пригласив тебя на чай, - уж ты прости!, -
Стал соблазнять тебя на стареньком диване,
А ты твердила: «Сумасшедший, отпусти…».
Пылали груди под руками от натуги,
Из плена лифчика попав в мой грешный «плен»…
Ты причитала: «Ах, за что такие муки?!»,
Пока из брюк пытался я достать свой член.
Меж твоих ног вдруг завоняло чем-то потным,
Когда моя рука скользнула под трусы…
К твоей «мочалке» я рукой прижался плотно
И подбодрил тебя: «Любимая, не ссы!».
Ты возбуждённо подо мною вся дрожала,
Мешая мне скорее «пушкой» в цель попасть…
Когда ж попал, ты вдруг так дико завизжала,
Что мне пришлось заткнуть подушкой твою пасть!
Зачем-то слишком нервно дёргая ногами,
Ты вдруг так сладко застонала подо мной,
И, обхватив меня вокруг спины руками,
Ты прошептала: «Я твоя, любимый мой!».
Скрипел диван давно несмазанной телегой,
Качаясь в такт магнитофонной трескотне…
И, поневоле став моей ночной «коллегой»,
Ты улыбалась не кому-нибудь, а мне!
Но вот настал миг обоюдного экстаза,
Твои глаза в восторге вспыхнули огнём!
И ты вцепилась в меня, словно клещ, зараза,
Когда струёй смочил я женский твой проём!
Ты умоляюще просила меня взглядом:
«Ещё!..», но «инструмент» устало свис крючком…
И ты с обидой повернулась ко мне задом,
А я подумал: «Может быть, тебя – «рачком»?».
От этой мысли «друг» вдруг на дыбы поднялся,
И снова нас с тобою охватила страсть…
Аж до утра с тобою я прозанимался,
Короче, мы той ночью «чай попили» всласть!
Минула ночь, и утром мы с тобой расстались,
Но, если встретимся когда-то невзначай,
Мы вспомним, как с тобой однажды по… встречались,
Потом опять тебя я приглашу «на чай»!!!
Минула ночь, и утром мы с тобой расстались, (с) но, странно как – то, вдруг куда – то подевались: магнитофона три, три куртки, Евро – тыща, и подлинник, ***, «Чаепитие в Мытищах».