Боевое крещение таракана Сени. Сценарий мультфильма.- Стихи про тараканов- Киносценарии, кинорецензии, стихи про кино- Сценарии- Наташа П.- ХОХМОДРОМ

Темный экран. Тихое шуршание. Шуршание усиливается. Появляются два круглых глазика:
- Василич, мы куда ползем–то?
Появляется вторая пара глазиков:
- Молчи, салага! Шурши тише. Неровен час, беду накличешь.
- А долго еще?
- Да нет. Щас за угол завернем… Вот оно!
Экран постепенно светлеет. Вырисовывается силуэт человека, сидящего за столом с зажженной настольной лампой и читающего книгу. Внизу картинки на фоне освещенного силуэта – две пары тараканьих усов.
- Вааааасилич… блин! Что это?!!
- А это, Сенька, есть Человек – наш первый враг.
- Хм…
- А ты не хымкай! Ты гляди в оба. Это он сейчас такой тихий. А вот увидит нас с тобой тута – враз оживится. И получишь ты, Сеня, томом «Истории Государства Российского» по своему полосатому хребту.
Человек за столом медленно переворачивает страницу.
Голос Василича:
- Ну, подползем поближе.
Усы двигаются в направлении человека. Движение сопровождается шуршанием и диалогом:
- Василич, а что такое «История Государства Российского»?
- А это вон кирпич на столе лежит, видишь. Такая здоровая стопка бумаги в твердой обложке. Это, Сеня, книга. А Человек ее читает: смотрит в нее и бумагой шуршит. Ну прям как мы с тобой… Хе-хе.
- Умный ты, Василич! Небось сам ее читал?
- Читать – не читал, а вот клей на переплете пробовал. Дрянь клей – синтетика сплошная. Не то, что раньше. Залезешь бывало в «Историю КПСС» 1937-ого года издания, а там переплетец на самом, что ни есть, натуральном рыбьем клею. Эхх…
Человек увеличивается, постепенно на экране остаются только ноги в домашних тапочках. Одни тараканьи усы останавливаются, другие – ползут дальше к тапкам. На ноге человека появляется темный силуэт таракана.
- Сеня! Куда?!!!!! Дурак полосатый!
Раздается скрип стула. Сверху свешивается рука и смахивает таракана с ноги. Возмущенный вопль человека:
- Это еще что такое? Вот гады! Обнаглели совсем!
Рука снимает с ноги тапок. В следующие секунды в кадре мелькает то подошва тапка, то тараканьи усы над выпученными глазиками. Звучат характерные хлопки, вызываемые ударом тапка по полу, проклятья человека (просьба к режиссеру: не использовать, по возможности, ненормативной лексики), а также приглушенные вопли, писк и учащенное шуршание.
Темный экран. Нарастающее шуршание, тяжелое дыхание. Жалобный писк Сени:
- Василииич, что это было? А? (вспыхивают два глаза)
- А это, Сеня, было твое первое боевое крещение! Ты, дурак малолетний, зачем же на ногу к нему полез?! Ты совсем не соображаешь? Если к тебе кто на ногу полезет, ты чего делать станешь? (еще два глаза)
- По усам дам, наверное.
- «По усам»… Тут тебе уже не по усам дадут. Ну да ладно. Надо как-то обратно в кухню возвращаться . Куда это мы с тобой забежали? Ну-ка, ну-ка…
В углу экрана появляется приглушенный свет. Слышится детское гуканье. Внезапно появляется удивленное детское личико. Маленькая ручка тянется к усам.
- Ой! Василич! Бежим!
- Спокойно. Бежать не будем – отползем в сторонку. Этот безобидный. Он нас не тронет.
- Какой-то он маленький.
- А он, Сеня, такой же как и ты, т.е. салага. Вот вырастет и станет Человеком.
- Ну ты, Василич, меня оскорбляешь! Он вон как ползает, медленно-медленно. А я бегаю быстро, и вообще – я уже взрослый!
- Взрослый. Взрослый, а ведешь себя, как дите несмышленое.
Ребенок делает «козу» и пытается боднуть Сеньку. Сенька в страхе отскакивает. Василич добродушно посмеивается:
- От, баловник. Поползли-ка дальше, а то век домой не доберемся.
Свет удаляется. Экран опять темнеет. Издалека раздается звон посуды, шум воды, вытекающей из крана, звуки радиоприемника.
Появляется изображение женщины в фартуке с кастрюлей в руке. У ее ног сидит кошка.
Василич притормаживает движение и медленно водит усами:
- Ох, как погано все! Не повезло нам.
- А чего случилось?
- Видишь, Сеня, этого не очень большого зверя?
- Мохнатого с хвостом?
- Ага.
- Так он нам совсем уже безобидный, я думаю. Т.к. он еще меньше предыдущего.
- Не-ет. Зверь этот подлый и очень опасный. Не гляди, что он мелкий. И нашего брата он не уважает совсем, не проявляет никакого почтения. И вот гад, всегда ведь заметит, когда ползешь! Проверено. Заметит и начнет тебя своими лапами швырять туда сюда. Убивать не убивает, а бока мнет изрядно.
У-у! Мне бы яду в зубы! Иногда я жалею, что не родился Скорпионом.
- Василич, ты же сам учил, что нужно гордиться нашим гордым именем!
- Учил, сынок. Все правильно… Ну-с. Надо рискнуть. Пошли. Авось, пронесет.
Изображение женщины вырастает. Кошка пропадает с экрана. Становятся видны только ноги женщины. Тараканьи усы медленно приближаются к ним. Внезапно весь экран заполняет кошачья морда с горящими глазами. Когтистая лапа подбрасывает Василича в воздух:
- А-а-а-рррр-се-се-ни-ний! Бе-бе-бе-гиии!
Сеня с шумным шуршанием , бешено мотая усами, удаляется от кошки. Потом останавливается:
- Я тебя не брошу!
Изображение кошки вновь увеличивается. Тут раздается громкий женский визг:
- Таракаааааааан! Убейте его! Кузя, брось эту гадость! ААААА!
Визг нарастает и становится все тоньше и тоньше. Кошка оставляет Василича в покое. Шерсть на ее загривке встает дыбом, она недовольно мяукает и исчезает из кадра. Василич с Сеней поспешно удаляются от женщины в темноту. Визг становится тише. Испуганный шепот Сени:
- Что это?
- Чего? Я не слышу.
Визг стихает совсем. Усы останавливаются. Усталый голос Василича:
- Уф! Ну и денек сегодня! Просто прелесть, что за денек.
- Что это было?
- А это, Сеня, была Тетка!
- Тетка?
- Да. Тетка, или, по-ихнему, женщина. Самое страшное в Тетке – это звуковая атака. Главное, в этом случае, не растеряться. Ни в коем случае не останавливайся – враз прибьют. Беги, и точка! А так, в ней больше ничего страшного и нет. Скажу тебе, как старший и опытный товарищ, мне иногда кажется, что она нас сама боится.
- Не может быть! (глазики удивленно округляются)
- Точно. А ты молодец! Да. Боец!
- Правда?!
- Правда! Ну, считай, что из первого своего боевого похода ты вышел с честью!
- Спасибо, Василич! Но без тебя бы я пропал.
- Работа у меня, Сеня, такая. Вашего брата в походы водить, воспитывать.
За кадром раздается шипение пульверизатора. Глаза Василича страшно округляются.
- Сенька, ГАЗЫ! Не дышать, глаза закрыть! Усы опусти, дурень…кхе-кхе…кхе…
Экран заполняют клубы сизого газа. Постепенно газ рассеивается. Появляются усы и глаза Сеньки. Он чихает пару раз:
- Василич? Эй, Василич? Ты чего? Вставай, уже все закончилось… Василич!
- Плохо мне, Сеня… Зацепило меня всерьез.
- Да ты чего! Чего ты! Не могло тебя зацепить.
- Эх, Арсений, чую я, последний был это поход для меня… Кх-кх… Слабею я…
Сеня всхлипывает. Василич слабым голосом из темноты, еле шевеля усами:
- А ты взрослей …давай… будешь потом сам молодняк в походы водить…
- За что?!! Василич, за что они нас так ненавидят?!
- За что?… А… Антагонисты они, Сеня…
Усы Василича сникают. Сеня громко и надрывно кричит:
- Не умирай, Василииииич!